В недавнем прошлом в русском языке этот инструмент назывался иногда накрами и принимался в качестве «восточных», преимущественно - кавказских литавр, а в настоящее время под этим именем известен весьма распространённый и очень любимый на Средне-Азиатском Ближнем Востоке ударный инструмент семейства барабанов. Накрами или реже-нагарой в Средние Века назывались общепринятые тогда литавры арабского или сарацинского происхождения, проникшие в Западную Европу во времена Крестовых походов. Самое же название этого инструмента - накры, есть, в сущности, искажённое арабское nacareh или персидское naqqara, передаваемое теперь в Турции, Египте и Сирии через naqqareh .
Современная нагара представляет собою глиняный горшок-полушарие, обычно средних размеров и чаще всего с несколько удлинённым низом. На верхнем срезе этого горшка натянута кожа, а звук извлекается деревянными палочками с небольшими закруглениями на концах. Иногда, вместо палочек пользуются особым ременным жгутом или просто пальцами. Накры, проникшие в Западную Европу через арабов и известные в Испании под именем пасага, имеют шарообразный деревянный или металлический кузов, срез которого так же, как и у средне-азиатской нагары, покрыт кожей. Эти накры чаще всего применяются парами и, если они не очень большие, то исполнитель легко удерживает их одной рукой за верёвку, соединяющую оба инструмента. Если же они значительно больших размеров, то их ставили на землю или перекидывали через горб верблюда, или же одевали на спину сопровождающего музыканта слуги. Как сообщает английский учёный Кэнон-Фрэнсис-Уильям Гэльпин (1858- 1945), слово «накры»-nakers в английской литературе появились впервые лишь в XVI столетии.
Но в обиходе накры применялись уже значительно раньше. Так например, среди придворных музыкантов короля Эдуарда I Длинноногого (1239- 1272- 1307), Роджэро-трубача (Roger e le Troumpour) и Менестрэля Рэджис (Menestra-llls Regis), числился ещё в 1304 году Джанино-накрист (Janino le Nakarer), а в 1349 году накры «способствовали прославлению Эдуарда III при его вступлении в Калэ». Что же касается их применения в Британской коннице, то оно обязано королю Генри VIII (1491-1509-1547), ещё тогда пославшему в Вену «за барабанами, на которых можно было бы играть верхом, перекинув их через шею лошади на венгерский лад». Упоминая о литаврах, Сэбастьян Вирдунг, несомненно, имел в виду накры, на которых, по его словам, «играли французские безбожники», знакомые с накрами во всяком случае ранее 1300 года.
В Эфиопии, накры или местные литавры, ещё с незапамятных времён были известны под именем nagarit и долгое время служили знаменьем верховной власти. Так, сорок четыре литавриста, ехавших на мулах и бивших в восемьдесят восемь литавр неизменно сопровождали абиссинского негуса при торжественном выступлении его в поход. Эти же накры,- иногда в количестве сорока, применялись и в самых важных местах абиссинского богослужения. Они же служили и при обнародовании о вступлении к исполнению своих обязанностей нового наместника. Как легко можно было уже заметить, абиссинские nagarit применялись обычно парами, причём левая всегда была больше правой. Били по ним деревянной колотушкой, кузов строили в соответствии с обычаем - из меди для правительственных и церковных надобностей, а из дерева - для частного применения.
Итак, подлинная нагара - всё-таки древне-бенгальского происхождения, хотя по преданию, изложенному в «Рисоляи», она была «изобретена» ещё Александром Македонским (356-336-323 до новой эры). Словом «Рисоляи» в Узбекистане называют «правила для музыкантов», изложенные в маленькой книжечке в рукописи на персидском языке. Её составил намаганский узбек молла Худай-Бэрди, а предисловие к ней написал Ханим Алинталис. В ней приведены любопытные разъяснения и правила для музыкантов, а также рассказано несколько легенд о происхождении музыкальных инструментов. Одна из них повествует об «изобретении» нагары. При завоевании Ирана и Турана царь Македонский Искандэр созвал индийских и персидских учёных в количестве до четырёхсот; человек, и приказал изобрести им музыкальный инструмент таких достоинств, чтобы звуки его были бы слышны на расстоянии восемнадцати таш, что в современном представлении составляет сто сорок четыре версты. Учёные мужи долго думали и, наконец, придумали большую Кус-Нагора, на горшках которой исполнители палками выбивали прославленное имя своего повелителя-«Искандэр! Искандэр!».
Котёл нагары, несколько удлинённый к низу, в зависимости от назначения, был глиняным или металлическим. Нагара, известная под именем карадизамэля, применялась в храмах Южной Индии. Она была значительно больших размеров с конусообразным, несколько затупленным снизу котлом, а её разновидность - маха нагара, была знаменита тем, что достигала пяти футов высоты и применялась только в особо торжественных случаях.
В Средней Азии размер нагары не очень велик. Её поперечник обычно не превышает восьми дюймов, считая по звучащей поверхности кожи,- чаще всего кожи козла или молодого оленя. Горшки туркестанской нагары почти всегда делаются из глины и для лучшей звучности подогреваются на жаровне тут же, около исполнителя. Играют на нагаре двумя тонкими палочками с утолщениями на концах. Местные музыканты часто пользуются двумя горшками, из которых левый чуть меньше правого, что, кстати, и даёт различие в звучности инструмента. Впрочем, это различие легко может быть достигнуто ударами палочек у края инструмента и в самую -его середину, где получается звук более полный и зычный.
В средне-азиатских республиках, где принято за счёт гласных звуков произносить все персидские слова на свой собственный местный лад, нагара или по-местному нагора, очень распространена и так же, как в Индии и Эфиопии, применяется во всех наиболее выдающихся событиях страны. Ещё до революции, в Туркестане нагара служила для военных целей, но наряду с этим была и одним из наиболее желанных участников во всевозможных шествиях, на свадьбах и на празднествах. Во времена больших пиршеств, известных у местных жителей под именем томаша, нагара входила в состав туземного оркестра и наравне с сурнаем и чирмэндой придавала ему необычайную прелесть. Однако, большая пышность, блеск и торжественность такого томаша достигалась не столько соответственным увеличением количества исполнителей на всех этих инструментах, сколько добавлением струнных инструментов и, в особенности, - карная - знаменитой узбекской трубы, устрашавшей врагов и изобретённой, как говорит предание, ещё в незапамятные времена пастухом Узбчобаном.
Но и узбекская нагара, подобно своей индийской прародительнице, нередко бывала огромных размеров, - в обхват человека, а то и больше. В. А. Успенский (1879-1949),-выдающийся исследователь музыкального искусства Средней Азии, рассказывает, что во время народных празднеств в Ташкенте нагара помещалась на крыше дома вблизи мечети Шэйх-эн-таур, и ночью звук её был слышен за несколько вёрст. Под звуки же большой нагары совершался в своё время и торжественный выход эмира Бухарского. Его шествие сопровождалось тогда «военным» усулем - «усулем Сувари».